Александр Беланов о работе с Жириновским, знакомстве с Листьевым и воссоединении Крыма с Россией

Известный журналист, режиссер-документалист, учредитель продюсерского центра «Крымский Мост» Александр Беланов рассказал о становлении телевизионной журналистики в Крыму, опыте работы со знаменитостями, политиками, а также высказал свое отношение к воссоединению Крыма и России.

- Александр, вы один из немногих творческих личностей Крыма, сумевших выбраться из провинции и сделать имя в столице. Мечтали о большой карьере с детства, ставили перед собой определённые цели или двигались по наитию?

- Во всём виновата ... любовь! Недавно, встречаясь в Керчи с одноклассницами, я спросил: "Каким вы меня помните? " Мне-то казалось - физически слабый, подавленный школьными "авторитетами", стесняющийся бедности своих родителей, одним словом - забитое село! (в 7-ом классе я перевёлся из поселковой школы в городскую).

Девчонки, каждая из которых сегодня уже разменяла полтинник, защебетали в один голос: "Саня, ты что, издеваешься?! Ты ворвался в нашу жизнь "звездой": лучший юнкор газеты "Керченский рабочий", а ещё - фотограф, художник, актёр народного театра... А наша Анька, школьная красавица, все глаза по тебе выплакала. Аня, скажи!..

Анна Михайловна лишь кокетливо улыбнулась, поднимая бокал сухого крымского вина...

Я любил другую. Любовь была неразделённой. Это угнетало, терзало, толкало на "подвиги". Однажды, что бы доказать ей какой я смелый - полез с фотоаппаратом "ФЭД" и букетиком полевых цветов в кабину подъёмного башенного крана: её мама была крановщицей. Снимок "ударницы коммунистического труда" напечатали потом на первой полосе газеты "Керченский рабочий". Одна беда: цветы потенциальная тёща так и не увидела - ветер был злой и сильный. И ещё... Когда я спустился с 20-ти метровой высоты на землю - штаны были мокрыми...

Её звали Алиса! Это она привела меня в школу юнкоров. Она "перевела стрелку" моей судьбы. До этого мечтал стать художником, актёром... Запомните: главное - никогда не предавать свои таланты. Они, как и любовь - дар Божий! Кстати, всем своими маленьким талантам я не изменил ни разу, всем нашёл применение...

- Ваше детство прошло в Керчи, здесь же вы получили и первый журналистский опыт. Расскажите, у кого учились, кто Вас «ставил на крыло"?

- Лена, неужели это кому-то сейчас интересно?

- Не кокетничайте! Меня предупредили, что вы просто потрясающий рассказчик!

- Серьёзно?.. Ну тогда...

Керченская школа юных корреспондентов располагалась в десятиметровом закутке "общественной приёмной" редакции газеты "Керченский рабочий". Это - на третьем этаже городской типографии.

Массивный дубовый стол, покрытый зелёным бархатом, десять-пятнадцать стульев и бешеное стрекотание печатных машинок за дверью. Там - машбюро, где рукописи, перед тем как лечь на стол редактора, превращались в страницы машинописного текста.

Молодая поэтесса, журналистка, да просто наша "юнкоровская мама" Людмила Степановна Шершнёва, она учила нас сомневаться, задавать не по-детски острые вопросы, она ломала в нас "оловянных солдатиков" советской системы воспитания. В 14 лет я уже с упоением, в захлёб, читал ахматовское:

" Когда б вы знали, из какого сора

Растут стихи, не ведая стыда..."

-Ну вот, нашли чем удивить...

- Да, но это был 1976 год! Тогда в СССР ходили только строем и каждый из нас "под Лениным себя чистил!" А когда юная поэтесса Оля Зубкова прочитала из раннего Маяковского: "Я хочу быть понят родной страной, а не буду понят - что ж?! По родной стране пройду стороной как проходит косой дождь..." - не то что печатные машинки за дверью, голуби за окном заткнулись...

- По законам жанра здесь должна быть скандальная история?..

- В точку! Раз в неделю, в гости к юнкорам, захаживали известные керченские поэты и прозаики Василий Маковецкий, Марк Сиренин, Валерий Митрохин, Валерий Левенко...

- Стихи читали?!

- Больше нас слушали. Потом все спорили до хрипоты, до последнего автобуса! Но иногда приходили гости, с которыми не поспоришь...

- Ветераны!..

- Я запамятовал его имя! То был старейший рабкор страны, седовласый полковник НКВД, свидетель Октябрьского переворота 1917 года. Потом он прошёл всю гражданскую, воевал на Халхин-Голе, на фронтах Великой Отечественной...

Но меня "зацепил" лишь один эпизод из его героической биографии - они вместе с Лениным брёвнышко на субботнике таскали...

Ну вот, и вы рассмеялись! Что здесь смешного?!

- Да на этом брёвнышке - отпечатки пальцев всех карьеристов минувшей советской эпохи!

- Вот и мне какой-то внутренний голос подсказывал: приврал старик! Продолжая слушать его рабкоровские басни, я достал лист бумаги и быстро нарисовал Ленина... в юбке, летящего над Красной площадью на метле. А внизу - подпись: "Все - на ленинский субботник! Бревно украли, остались только мётлы!".

По закону подлости, этот рисунок не потерялся, не оказался в урне. Кто-то подсунул его в верхний ящик стола "общественной приёмной"... Другими словами - сдали полковнику НКВД...

На следующий день всех юнкоров собрали вместе и пригрозили "расстрелом без суда и следствия". Пришлось выйти вперёд и признаться в содеянном! Приговор - запрет на публикации сроком на полгода...

- Золотые семидесятые! В 37-ом вас бы просто расстреляли!

- Я потом раз пятнадцать ловил себя на этой "весёлой" мысли! А тогда редактор решил: ну вот, отобрали у ребёнка возможность публиковаться - увлечётся серьёзным делом, может судостроителем станет, или капитаном рыболовецкого судна...

- Как же жестоко он ошибался!..

- Утром следующего дня, в субботу, я помчался с фотоаппаратом на игру "Зарница".

"Страна у нас большая, газет много!" - успокаивал я себя. "Запретили печататься в "Керченском рабочем" - напишу в "Пионерскую правду"!..

Быстро сделал фотоснимки и бегом в редакцию.

Для солидности, - размышлял я - репортаж стоило бы напечатать, да к тому же - на редакционном бланке!..

Ключи!.. Я знал, что их прячут на стене, в ящике с пожарным шлангом. Через минуту я на третьем этаже, в машбюро, стучу по клавишам печатной машинки...

И вдруг открывается дверь. На пороге - главный редактор. С удивлением посмотрел на меня, поздоровался, и, передёрнув плечами, отправился по красной дорожке в конец безлюдного коридора, в свой кабинет.

- Это конец! - промелькнуло у меня в голове. Хорошо, что успел репортаж отпечатать...

На цыпочках, крадучись, я вышел из машбюро, закрыл на ключ входную дверь на третьем этаже, спустился на первый, положил ключ на место и бегом на главпочтамт: репортаж - продукт быстро портящийся, надо успеть отослать в Москву...

- Я так понимаю, что редактор оказался в ловушке!

- Да, только в понедельник утром его, злого, небритого и голодного выпустила на свободу баба Клава - наша уборщица.

-Умеешь ты себе врагов наживать!

- Мы подружились! Николай Григорьевич Кармазиненко - человек другого, военного поколения. Тогда он даже домой позвонить постеснялся. Врать не умел, а сказать правду - засмеют же!..

Через неделю я принёс в редакцию свежий выпуск "Пионерской Правды". На первой странице - фоторепортаж о керченской игре "Зарница"... Выслушав моё блеянье: "Не виноват, но больше так не буду!", просмотрев публикацию, Николай Григорьевич на минуту задумался, затем резко встал из-за стола и повёл меня по той самой красной дорожке...

- У тебя будет своё рабочее место, своя печатная машинка. Ты будешь получать задания от заведующего партийным отделом редакции, а в конце каждой недели - два-три готовых материала - ко мне на стол! Да, одно маленькое "но": дальше моего стола эта писанина никуда не уйдёт, про публикации в газете - забудь! Выдержишь полгода - возьмём на работу...

Так я стал журналистом...

- Несколько лет вы работали на Крымском телевидении. Это был осознанный выбор?

- На телевидение я пришёл случайно, хотя в жизни ничего случайного не бывает!.. В редакции газеты "Крымский комсомолец", куда меня пригласили из Керчи осваивать новый формат еженедельника, любили повторять: телевидение - это гроб для журналиста! Да, с литературным словом там шибко не церемонились, но тихий треск кинокамер, магия живых эфиров, узнаваемость и зрительская любовь - нет, с этим трудно бороться!..

К тому же я не прижился в коллективе редакции газеты: завистники, злопыхатели... Чашу моего терпения переполнил случай с командировкой на Чернобыльскую АЭС.

- Кто поедет? - спросил редактор Михаил Цюпко на планёрке. Коллективное гробовое молчание...

- Отправьте меня! - тихо попросил я, оценив по достоинству благодарные взгляды коллег.Через две недели привез сотни снимков, две с половиной тысячи строк ... Что меня потрясло и что удивило в Чернобыле?! Характер простого советского мужика. Десятилетиями он молча, безропотно бросался на амбразуру. Цена жизни - ноль! Другое дело - партийные чиновники, государственная элита... Нас было человек тридцать - представителей молодёжных газет, отправленных на АЭС по разнарядке ЦК ВЛКСМ. По дороге к станции мы хорошо наклюкались: кто-то пустил слух, что сухое красное вино полностью выводит радионуклиды из организма. И вот, сидим на берегу Припяти в ожидании куратора, марлевые маски давно сорваны - жарко... Кто-то затянул песню "Чёрный ворон", принесли второй ящик вина. В глазах - круги... 

Неожиданно рядом с нами затормозил довольно необычный автобус. Со всех сторон обшит толстыми листами свинца, зелёные иллюминаторы вместо окон, стокилограммовая литая дверь... Не автобус, а степной вариант "Наутилуса" капитана Немо!.. Не успел я и рот открыть, как из этой "посудины" высыпали на траву странные существа: в серых резиновых комбезах, вместо глаз - мутные, жёлтые стёкла... За плечами у каждого - кислородный баллон. Мгновение, и все эти резиновые куклы растворились за шлагбаумом бетонного секретного бункера...

-Это кто?! - спросили мы у милиционеров, стоявших на проходе в укрытие.

- Это министр Евгений Чазов и члены правительственной комиссии...

- Охренеть! - взвыла журналистка из Одессы. - А мы что здесь - подопытные кролики?! Почему никто не сказал, что это смертельно опасно?!..

- Потому, что мы всё равно об этом никому не сможем рассказать! - удручённо заметил коллега из Белоруссии...

- Я не для этого тебя в командировку посылал! - кричал шеф, прочитав мои путевые заметки о Чернобыле. - Надо писать, оглядываясь на постановления партии и правительства! А тебя почитаешь - и партию и правительство под суд отдавать пора!..

И всё же эти разоблачительные репортажи увидели свет, правда - в другой газете, в "Одесском комсомольце". А в Крыму нашёлся таки свой "диванный" ликвидатор. Несколько недель он обманывал крымчан, рассказывая на страницах "Крымского комсомольца" байки про счастливых бабулек из Припяти, которые якобы поили его и чернобыльских ликвидаторов тёплым, парным молочком...

- В 90-х годах вы стремительно и успешно сделали карьеру в Москве. В одном из интервью вы поделились, что во многом Вам помог Владислав Листьев. Расскажите, как было дело...

- С Владом Листьевым я познакомился в студии... крымского телевидения. Мы с моим другом Валерием Котеневым вели в прямом эфире трёхчасовой блок программ студии "Политика". По завершению эфира, вместо обычного вопля режиссёра: "К чёрту! Ухожу с этой работы!" - аплодисменты! Это приехавшие познакомиться с Крымом Листьев, Любимов и Политковский оценили наш скромный трудовой подвиг: трёхчасовое бла-бла-бла о перестройке и гласности...

- Ретята, да вы герои! - смеялся Листьев. - На Центральном телевидение больше трёх минут без телесуфлёра никто не работает! А здесь - три часа! И какая у вас зарплата?..

- 120 рублей...

-Скок-а!? Скок-а?!..

Тогда я и вызвался открыть "взглядовцам" свой Крым под грифом "совершенно секретно": сюжеты о госдачах в фазаннике, где Хрущёв охотился на дичь, не выползая из под одеяла; о керченской селёдке, за продажу которой из под полы, можно было схлопотать реальный срок; о строящейся Крымской АЭС и уничтожающем экологию полуострова Керченском железорудном комбинате...

- И за сколько уходили "секреты "родины?..

- Сто рубликов за адресок! Сегодня этим - организацией съёмок - занимаются продюсеры. Тогда такого слова мы ещё не знали!

- Что вам лично дало сотрудничество с программой "Взгляд"?

- Уверенность в том, что я живу в ритме московского времени, как сейчас модно говорить - в тренде! Помню, только-только отсняли с Сашей Политковским сюжет про первых "чёрных копателей" в Аджимушкае, - подъехала моя крымская съёмочная группа: режиссёр Миша Банковский, фотограф Саша Кадников, редактор Аркадий Левин...

- По глазам вижу, самые острые темы оставил для своих! - потирает руки Банковский...

- Все смотрели "Полёт над гнездом кукушки" Милоша Формана? - спрашиваю я. - Завтра с утра нас всех запрут в психушку. Та, что вы видели в кино с медсестрой Ретчед - просто цветочки! Психушка Маграма - это "зона" на берегу озера Тобечик, в 20-ти километрах от Керчи. Жуткое место, мистическое! Наша задача - не просто выжить, внедрившись в компанию психов, но и найти лазейку - бежать оттуда...

- Как интересно! Вы ночевали с умалишёнными?..

- Три дня пролетели быстро... Образ киношного Макмерфи - мне был не близок. В "приёмном покое" выдали полосатую форму, сверху накинули старую шинель. Через минуту я утонул в страшных видениях полковника Хлудова из романа "Бег" Михаила Булгакова... Психи козыряли и кричали "ура!", делились окурками "Примы" и угощали жареными тараканами - фирменное блюдо для избранных...

Наконец-то мы бежали... Голый, грязный, замотанный в простынь, я уносил из психушки лишь малую часть её страшных тайн. Одна из них - для программы "Взгляд": почему все несовершеннолетние пациентки - на сносях, и куда потом исчезают их новорождённые дети?!

- Кто же такое мог совершить?

- Быковатые санитары! Но кто поверит несчастным психам?..

- Жуть какая-то... Прямо бери и снимай кино!

- "Весь мир - кино!" - воскликнул бы Шекспир. Не дожил, сердешный!..

- Многие телезрители до сих пор помнят самое рейтинговое ваше ток-шоу «Ночное рандеву». Как оно создавалось, раскройте несколько «кулинарных секретов».

- Во втором выпуске "Ночного рандеву" снимался Владимир Жириновский с Лолитой Милявской. Там он впервые и попробовал водку "Belanoff" - обычная магазинная водка с переклеенной этикеткой.

- Хороший продукт! Повторим?.. Эй, официант! Принеси солений! - завёлся Вольфович, доставая из портфеля бутылку "Жириновский"...

Что бы доконать лидера ЛДПР окончательно, я достал фотографию 1991 года, на которой я продаю свою водку в центре Симферополя...

- Вот, подлец! Вот, негодяй! - взвыл Владимир Вольфович. - Он меня сделал!

- Вы и в Крыму продавали водку "Belanoff"?..

- Только в Крыму! Это было золотое времечко, я создал "NFI" - первую частную телекомпанию на Украине. Каждый сюжет, каждая телепрограмма - эксклюзив! Помню, влетает в кабинет корреспондент Боря Добровинский и прямо с порога:

- Завтра - 8 Марта! Нужны деньги на цветы и подарки!..

- Что-нибудь придумаю! - успокаиваю его.

Уже через час фотограф Саша Кадников и художник Витя Бабанин заносят в студию четыре ящика водки.

- Шеф, вы быдло! - хватается за голову Добровинский...

Полчаса у цветного принтера и водка "Столичная" превращается в эксклюзивное пойло "Belanoff"...

Утром, 8 Марта, у продуктового на Пушкинской - толпа.

-Что дают? - спрашивают домохозяйки.

- Водка "Belanoff" с автографом! Не толкайтесь только! - шумят мужики.

- Зачем вам эта водка? - спрашивает на камеру Боря Добровинский. - Она же стоит в три раза дороже, чем в магазине?!

Помню, какой-то мужик вырвал микрофон:

- А я - не пить! Я в сервант поставлю! Дети вырастут, покажу им - с какими людьми встречался!..

Через 15 минут всё кончилось...

Скупив все цветы в округе, мы пошли гулять Симферополю, вручая гвоздики и тюльпаны идущим навстречу милым и очаровательным горожанкам.

Последний кадр этого телесюжета: спускаемся в подземный переход, там, на холодных плитах - бабушка с протянутой рукой. Подаю ей три гвоздики.

- Что это, сынок?..

- Цветы! С праздником, с женским днём...

- Спасибо, детки. Спасибо, что вспомнили...

Она заплакала, прижав гвоздики к груди. Это были светлые слёзы...

- Вы работали с самыми известными артистами и политиками России. С кем было легче всего?..

- Сложный вопрос! Легче всего с теми, с кем ещё не работал - с первыми лицами государства. Я не шучу! И "Ночное рандеву", и три сезона программы "Розыгрыш" на Первом, которые мне посчастливилось делать с режиссёром Виктором Конисевичем - это уникальный опыт: мы загоняли героев в клетку, заставляли их петь под чужую дудку. Не каждый на такое решится! Помню, актриса Амалия Гальданская отстегала меня по лицу букетом роз, а начальник охраны одного, очень известного в стране банкира, стрелял мне в спину из пистолета... Все любят устраивать розыгрыши, но становиться их жертвой - не помню таких!

- Есть известные артисты, с кем у Вас завязалась дружба?

- На эстраде, как и на телевидение - друзей мало. Дружу с Мариной Хлебниковой, с Пётром Дрангой, с Бари Алибасовым и группой "На-на",

с Викой и Вадимом Цыгановыми...

- Лев Толстой считал, что "патриотизм - это последнее прибежище негодяя". Вы не согласны с классиком?

«Патриотизм» - слово греческого происхождения, буквально переводится как «оте­чество». В эпоху же Римской республики патриотизм был синонимом слова «слава» и почитался выше личной доблести. Благодаря этому крошечный Рим подчинил себе три четверти Европы, Средиземноморье и немалую часть Азии с Африкой.

Говорят, что христиане были активными противниками патриотизма в любой его форме. Но желание повоевать, пролить чужую кровь в крестовых походах, здесь христиан - хлебом не корми.

Что до Льва Толстого - ему простительно, он великий грешник!..

Как по мне, так я - патриот Крыма. И двадцать лет жизни в Москве не выветрили из моего сердца крымскую степь, её дыхание - терпкий запах чабреца и горький вкус полыни. И часто мне снятся рыболовецкие сети, крик чаек, шум моря... Керченский берег. Это - моё отечество! И все мысли, все творческие планы я связываю с Крымом.

-О чём душа болит?

- О, это больной вопрос! История подарила Крыму уникальную возможность стать отправной точкой возрождения великой России, всего Русского мира. Об этом недавно заявил президент Владимир Путин. Подозреваю, что именно об этом глаголил некогда и князь Владимир, решивший 1025 лет назад, здесь, в Херсонесе, крестить матушку Русь.

Готов ли Крым к грандиозным переменам? Готов! Патриотические настроения зашкаливают. Как результат - на полуострове в три раза сократился уровень преступности, даже уличной.

Новая власть получила от народа кредит доверия. Воспользуется ли она этим доверием? Не знаю...

- Откуда такой скепсис?..

- Не первый день живу на этой земле! Насмотрелся... Брежневское "Мы неустанно идём к горизонтам коммунизма!", горбачёвское "Ускорить и углубить!", ельцинское "Берите столько суверенитета, сколько сможете проглотить!"... И вот, наконец-то, крик путинский души: "Если всех пересажать, кто работать будет?"...

Есть над чем задуматься!..

- Как возвращение Крыма отразилось на твоем творчестве?

- Был недавно в Керчи, снимал материалы для своего 8-ми серийного документального фильма "Крым. Алые паруса Победы".

В Керчи руку помощи мне протянула Татьяна Умрихина - директор историко-культурного заповедника. И машину съемочной группе выделила и ветеранов, участников освобождения Крыма, нашла, собрала, согрела чаем...

Из таких вот положительных мелочей и состоит наша жизнь, никакие миллионы рублей и долларов этого не заменят!

Сейчас я запустил в производство новые проекты - художественный фильм "Аджимушкай" и 16-ти серийный художественный сериал "Операция "Премьера" о подвиге актёров-подпольщиков группы "Сокол" из крымского русского драмтеатра.

Уже этой осенью в Крыму начнутся съёмки ещё одного нового художественного фильма "Клятва", сценарий которого я написал в соавторстве с Татьяной Мирошник. Её предыдущий фильм "Рябиновый вальс" принял участие в 73-х российских и международных кинофестивалях и получил 53 награды, в том числе и "Золотого Орла".

Главный герой фильма "Клятва" Наум Балабан - главврач симферопольской психбольницы. За первые 9 месяцев войны профессор спас от уничтожения 400 пациентов больницы и более 200 евреев. Он погиб, шагнув вместе с женой в душегубку, тем самым разделив судьбу оставшихся в больнице пациентов...

- Столько интересных проектов! И один сложнее другого. Как Вы думаете справляться с таким объемом? Где черпаете силы?

- Кино, телевидение - здесь нужна команда! Я обожаю работать с молодыми, а отдыхать в кругу мастеров. У мэтров - учусь я сам, штурмующим вершины - передаю накопленный опыт. И те и другие - моя команда. По-другому - никак, иначе - ты в офсайде...

Кстати, с 1998 года все мои телепрограммы шли в эфире с заставкой "Александр Беланов представляет". Я стал вторым после Александра Маслякова, кому это позволили на российском телевидение. Приходится держать планку!..

- В какой Крым вы хотели бы вернуться навсегда?

- В Крым моего детства, в город светлых надежд...

Помнишь, как у Осипа Мандельштама:

"Я вернулся в мой город, знакомый до слёз,

До прожилок, до детских припухлых желёз..."

Фото. Александра Кадникова