Интервью Дмитрия Медведева: о Крыме, санкциях и переписывании истории

Вопрос: Ваш визит в Словению приурочен к 100-летию Русской часовни на Вршиче. Как Россия планирует противостоять переписыванию истории, которое мы наблюдаем в ряде стран Европы и на Украине?

Д. Медведев: Русская часовня под перевалом Вршич имеет особое значение в российско-словенских отношениях. В годы Первой мировой войны её возвели русские военнопленные в память о своих товарищах, трагически погибших на этом месте при строительстве горной дороги. В течение почти 100 лет часовню бережно сохраняли местные жители, и со временем она стала символом дружбы наших народов. Сегодня сюда приходят словенцы и русские отдать дань уважения своим предкам.

Мы искренне благодарны народу Словении за такое отношение к общему прошлому, к исторической памяти. Это помогает нам строить добрые, партнёрские отношения. Ещё один пример – совместное празднование 70-летия Великой Победы. Несмотря на известные политические сложности, словенская делегация принимала участие в торжественных мероприятиях в Москве, и мы это очень ценим.

Да, к сожалению, приходится всё чаще сталкиваться с попытками переписать историю, в том числе Второй мировой войны. Это, в частности, наглядно проявляется в некоторых европейских государствах, в которых снисходительно относятся к открытой пропаганде нацистских идей, где национал-радикалы чувствуют себя всё свободнее, а по улицам могут маршировать люди в эсэсовских мундирах.

Подобные действия не только оскорбляют память миллионов жертв фашизма, но и угрожают фундаментальным принципам демократии и прав человека. Дошло до того, что с помощью манипулирования исторической памятью пытаются регулировать международные отношения. Всё это создаёт предпосылки для межнациональных и межгосударственных конфликтов.

Поэтому мы в России считаем важным совместно противостоять попыткам фальсификации истории. Итоги Второй мировой войны закреплены в Уставе ООН и других международных документах, они носят императивный характер для всех стран. А тем, кто пытается обелить нацистов и коллаборационистов, настоятельно рекомендуем ещё раз ознакомиться с документами Нюрнбергского трибунала. В них вынесен правовой и нравственный приговор военным преступникам. А можно просто посмотреть фильм режиссёра Михаила Ромма «Обыкновенный фашизм», кинохронику блокадного Ленинграда, почитать дневники Тани Савичевой или съездить в Хатынь, Бабий Яр, Освенцим или Дахау. Никакие другие аргументы станут просто не нужны.

Россия инициировала принятую 18 декабря 2014 года Генеральной Ассамблеей ООН резолюцию «Борьба с героизацией нацизма, неонацизмом и другими видами практики, которые способствуют эскалации современных форм расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ними нетерпимости». За неё проголосовало абсолютное большинство государств – членов ООН из всех регионов мира, а соавторами стали более 40 государств. И это несмотря на сопротивление отдельных стран, которые стремились использовать имеющиеся у них рычаги давления и сорвать принятие резолюции. Против голосовали США, Канада, Украина и Палау.

Очевидно, что политизация истории, использование её в конъюнктурных целях – путь хоть и лёгкий, но абсолютно тупиковый. Обсуждение спорных вопросов нужно вести в рамках научных споров, а не переводить в плоскость межгосударственных отношений. Любая ложь боится достоверных фактов, которые очевидны и не требуют доказательств. Поэтому мы открыты к любым дискуссиям, к совместным исследованиям учёных из разных стран. Именно это ведёт к исторической правде. Чем меньше текущей современной политики будет в истории, тем более объективным и правдивым предстанет наше прошлое в книгах и учебниках, по которым учатся наши дети.

Вопрос: Фармацевтическая продукция является крупнейшей статьёй импорта Словении в Россию, однако в I квартале 2015 года импорт фармацевтики сократился на 36%. Объясняется ли это реализацией российской программы импортозамещения?

Д. Медведев: Спад по фармацевтике действительно глубокий и оценивается примерно в треть. Но во многом это связано с колебанием валютных курсов.

Фармацевтические рынки в любой стране регулируются достаточно жёстко. Мы действительно ставим определённые цели по самообеспечению лекарствами, особенно в сегменте социально значимых лекарств, которые закупаются за счёт бюджета.

Словенская фармацевтическая продукция хорошо известна на российском рынке. Люди ей доверяют. Например, компания «КРКА» работает здесь более 40 лет. Причём она не просто поставляет лекарства, а инвестировала серьёзные средства в создание собственного производства в Подмосковье. И это в полной мере отвечает нашим представлениям о политике импортозамещения. Мы рады приветствовать всех инвесторов, которые привносят в Россию свои знания, технологии, передовые методы работы, и будем сотрудничать с теми партнёрами, которые готовы прийти к нам со своим бизнесом, строить его здесь, что называется, вдолгую.

Вопрос: Очевидно, что санкции сильно бьют по торговле между Россией и ЕС, включая Словению, но последствия нынешнего кризиса для России не стали катастрофичными, как считали некоторые эксперты. Как вам удалось этого достичь?

Д. Медведев: Что касается российско-словенского товарооборота, значительную часть которого составляет сырьё, то на него негативное влияние оказали не столько санкции, сколько изменение конъюнктуры на мировых энергетических рынках. Упали цены на энергоносители.

Но в целом, действительно, наши торговые связи с ЕС, да и всё экономическое сотрудничество, сегодня проходят проверку на прочность. Снижение товарооборота между Россией и Европейским союзом в январе – мае этого года почти на 38% говорит само за себя.

Очевидно, что от этого страдают обе стороны. Никто не выигрывает от сокращения торговли, тем более когда препятствия для неё вводятся искусственно и мотивированы сиюминутными политическими решениями. Но достигли ли санкции своей цели? Нет, конечно. Осложнили ли они жизнь? Да, но не только России. Вы сами хорошо видите, что они во многом ударили бумерангом по тем, кто их вводил. Сегодня представители деловых кругов Европы всерьёз озабочены потерями бизнеса своих стран в результате антироссийских ограничений. По оценкам экономистов, они могут составить десятки миллиардов евро.

Что же касается российских экономических проблем, то по большей части они связаны не с санкциями Запада, а с накопившимися внутренними структурными дисбалансами. Про все свои экономические болезни мы хорошо знаем, системно работаем над их лечением. Вопреки пессимистичным прогнозам, худшего уже удалось избежать. У России есть и всегда будет запас прочности. А благодаря своевременно принятым решениям, в том числе и тем, которые касаются поддержки наших производителей и стимулирования несырьевого экспорта, мерам валютно-финансовой и денежно-кредитной политики нам удалось стабилизировать ситуацию, адаптировать её к новым условиям.

Мы разработали и очень строго выполняем специальный «антикризисный план». Он и целый ряд других мер обеспечивают необходимую поддержку банковской системы и через неё – промышленности и сельского хозяйства. Это даёт возможность заниматься крупными инфраструктурными проектами в рамках государственно-частного партнёрства, поддерживать малый и средний бизнес, формировать сбалансированный бюджет и удерживать низкий уровень безработицы.

Сегодня в России сохраняется положительное внешнеторговое сальдо, растёт доля экспорта продукции с высокой степенью переработки. Начинает стабилизироваться потребительский спрос. Ожидаем, что экономический рост в России возобновится уже к концу этого – началу следующего года. Он, конечно, будет довольно скромный, но всё-таки это будет рост.

Помимо антикризисных шагов Правительство продолжает работать над диверсификацией экономики и созданием условий для устойчивого экономического роста. Мы занимаемся решением таких системных долгосрочных задач, как улучшение делового климата, поддержка малого и среднего бизнеса, крупных инвестиционных и инфраструктурных проектов, модернизация и технологическое обновление производства, совершенствование госуправления.

Всё это мы делали и до того, как Запад начал санкционное противостояние с Россией. Это наши стратегические планы, они были и остаются неизменными.

Но мы, конечно, рассчитываем, что здравый смысл, логика конструктивного и взаимовыгодного торгово-экономического сотрудничества в конечном итоге возобладает и у наших европейских коллег. Ведь пользы от обмена санкциями нет никому. И никуда нам друг от друга не деться. Россия нужна Европе, а Европа нужна России.

Вопрос: Недавно завершились саммиты БРИКС и ШОС в Уфе. В итоговых документах подчёркивается роль расчётов в нацвалютах между странами, входящими в эти организации. О каких валютах идёт речь в первую очередь? Будет ли изменяться доля единой валюты в золотовалютных резервах России?

Д. Медведев: Действительно, на саммитах в Уфе были одобрены меры, которые позволят использовать во взаимных расчётах между странами БРИКС не только доллар, но и национальные валюты. И этот шаг в немалой степени способствует укреплению экономических связей между странами БРИКС. Для чего мы это делаем? В первую очередь чтобы минимизировать для наших стран последствия монетарной политики, которая проводится в государствах – эмитентах резервных валют. Это особенно важно сегодня, когда сохраняются риски, вызванные высоким уровнем госдолга в развитых странах. Уже сейчас можно говорить о наращивании расчётов в национальных валютах с нашими партнёрами по БРИКС, Китаем и Индией.

А на Московской бирже организована торговля в китайских юанях и казахстанских тенге, причём торговля с юанем строится по тем же правилам, что и с долларом США и евро. Такая диверсификация является объективным процессом и отвечает интересам всех участников внешнеторговой деятельности.

И конечно же, вы прекрасно понимаете, что чем больше будет расчётов в наших валютах, тем выше влияние государств «пятёрки», которые объединяют половину населения планеты и 20% мирового ВВП. Мы заинтересованы в активизации экономических связей со странами БРИКС. До сих пор мы не использовали весь потенциал возможного сотрудничества – он гораздо больше. И, конечно, в той ситуации, когда часть европейских рынков для нас оказалась закрытой, мы, естественно, стали чуть внимательнее смотреть в другую сторону.

Сейчас мы начали заниматься налаживанием работы новых финансовых институтов – Банка развития и Пула условных резервных валют БРИКС. Эти многосторонние инструменты расширят возможности для совместного кредитования, позволят воплощать в жизнь новые экономические и инвестиционные проекты. Добавлю, что ресурсы пула будут предназначены и для укрепления глобальной финансовой безопасности, дополнения уже действующих механизмов в этой сфере. Так что такое финансовое сотрудничество – выгодная история не только для стран БРИКС, но и для мировой экономической стабильности в целом.

Что касается структуры золотовалютных резервов, то отмечу, что этот вопрос лежит в сфере ответственности Банка России, а не Правительства. Именно Центробанк призван эффективно управлять этими средствами для их сохранности, ликвидности и доходности с учётом состояния и перспектив международного финансового рынка. В настоящее время резкого изменения сложившегося баланса наших запасов не предполагается.

Вопрос: Готова ли Россия поставлять газ в ЕС через Украину, если «Турецкий поток» не будет построен к 2019 году, или транзит через Украину полностью прекратится после этой даты?

Д. Медведев: Вы спрашиваете меня о том, что́ произойдёт через несколько лет. Вот был у нас проект «Южный поток»: договорились с европейскими партнёрами, проделали огромную подготовительную работу, потратили немалые деньги. Готовы уже были начать строительство по дну Чёрного моря. И что?

Чиновники в Брюсселе решили, что «Южный поток» не нужен Европе, и просто не согласовали строительство этого масштабного и стратегически важного для всех проекта. Я уже говорил вашим коллегам-телевизионщикам: фактически «Южный поток» стал жертвой бюрократии в Брюсселе. На этом примере мы лишний раз убедились в том, что политические соображения берут верх над логикой и экономическим смыслом.

Однако несмотря на это мы готовы развивать энергетическое сотрудничество с Евросоюзом, строить альтернативные маршруты поставок, чтобы в перспективе удовлетворить растущие потребности европейских экономик. Подчеркиваю, что Россия была, есть и всегда будет надёжным поставщиком на европейский рынок, всегда будет выполнять свои обязательства, как это делала до сих пор, всегда будет гарантом энергобезопасности Европы.

За последние годы мы построили газопроводы «Голубой поток» и «Северный поток». В июне этого года «Газпромом» были подписаны меморандумы о намерениях по проекту строительства двух ниток газопровода от побережья России через акваторию Балтийского моря до побережья Германии – проект «Северный поток – 2».

Сегодня ключевым проектом, который должен обеспечить бесперебойные поставки российского газа в Европу, и прежде всего в её юго-восточную часть, является «Турецкий поток». Мы рассчитываем на то, что он будет построен в запланированные сроки, и для этого есть основания.

Первый шаг уже сделан – 22 июня Турция выдала разрешение на инженерные изыскания по морскому участку «Турецкого потока». Документ предусматривает проведение исследований по первой нитке газопровода в исключительной экономической зоне Турции, а также её территориальных водах.

Ведётся согласование проекта российско-турецкого межправительственного соглашения. В ближайшее время начнутся переговоры с компаниями, которые будут прокладывать первую нитку газопровода. Отмечу: «Турецкий поток» в полной мере отвечает интересам и России, и Турции.

Свою заинтересованность в проекте помимо Турции подтвердили Венгрия, Греция, Македония и Сербия. Сама жизнь подсказывает нам, насколько необходимы новые энергетические трассы. Экономикам европейских стран надо развиваться в условиях стабильного получения сырья.

Теперь про контракт на транзит российского природного газа через территорию Украины. Он заканчивается в конце 2019 года, а точнее – в 10 часов утра 1 января 2020 года. Если срок его действия не будет продлён, у нас не будет нормативной правовой базы для дальнейших поставок газа через Украину.

Как показывает практика, строить прогнозы относительно перспектив украинского транзита – дело крайне неблагодарное. Однако очевидно, что продлевать транзитный договор с Украиной на невыгодных для себя условиях мы не станем.

Вопрос: Россия закрыла вопрос Крыма, объявив полуостров своей суверенной территорией. США же считают, что антироссийские санкции не будут сняты «до возвращения Крыма Украине». Следует ли понимать, что противостояние России и США – навсегда?

Д. Медведев: Вопрос о Крыме действительно закрыт, и закрыли его прежде всего сами жители, решив свою судьбу в ходе референдума 16 марта прошлого года. Абсолютным большинством голосов они проголосовали за возвращение полуострова в состав России. Это был их выбор, сделанный в полном соответствии с демократическими процедурами и нормами международного права. Попытки тех, кто в своё время подготовил отторжение Косово от Сербии без всякого референдума, поставить под сомнение свободное волеизъявление народа Крыма, лишены какой-либо логики, они просто абсурдны. Могу вам привести небольшой пример, который далёк от международных дипломатических высот, но в полной мере отражает реальное положение дел. Я знаю, что в некоторых городах Крыма люди свои дома и заборы красили в цвета российского флага. Вряд ли можно к этому принудить.

С момента возвращения Крыма прошло больше года, и это время показало, что мы всё сделали правильно. Сегодня полуостров интегрирован в социальную, правовую, экономическую сферы страны. Конечно, есть определённые трудности, работы впереди ещё много, но есть и главное – доверие крымчан к своей Родине, к России.

К сожалению, США, как и Евросоюз, о чём мы с вами уже говорили, использовали выбор крымчан как предлог для серии антироссийских мер, включая прекращение двусторонних контактов в целом ряде областей, введение нелегитимных экономических санкций против наших компаний и банков. Но повторю ещё раз: санкционный путь, кто бы по нему ни шёл, бессмыслен и контрпродуктивен. С Россией нельзя разговаривать с позиций силы или шантажа. Об этом свидетельствует вся российская история. Попытки оказать давление на Россию и заставить нас отказаться от принципиальной позиции не имеют перспектив. Единственное, что они могут сделать, – это нанести ущерб двустороннему сотрудничеству, что, собственно, уже и произошло: от санкций страдают обе страны.

Мы, конечно, справимся и с американскими, и с европейскими санкциями и их негативными последствиями для нашей экономики. Более того, у нас есть возможность не просто преодолевать эти последствия, а использовать их с определённой выгодой для себя. Мы уже активно развиваем сотрудничество со странами АТР, стимулируем внутреннее производство, в том числе с помощью программ по импортозамещению. Пример тому – высокая динамика отечественного агропромышленного сектора. Будем и дальше защищать свои национальные интересы.

В то же время установленные Вашингтоном ограничения бьют по нашим отношениям. При этом крупнейшие компании США не хотят терять позиции на перспективном российском рынке и отдавать место конкурентам из других стран, и прежде всего азиатских. Так что пусть в США сами решают, что они будут делать со своими санкциями. Я уже не раз говорил: не мы этот процесс начали и не мы его будем завершать.

Я допускаю, что санкционная инерция может сохраниться в США надолго. Достаточно вспомнить историю с поправкой Джексона – Вэника, которая просуществовала почти 40 лет, превратившись из экономического рычага в рычаг политический. Мы будем это учитывать при выстраивании своей экономической и торговой политики, а при необходимости – адекватно отвечать на новые недружественные шаги.

Но всё-таки я рассчитываю, что американская сторона вернётся на прагматичные позиции. Так не раз бывало в наших отношениях в прошлом. В Вашингтоне сами уже признают, что изолировать Россию в современном мире не получается, говорят о важной роли российско-американского взаимодействия в урегулировании ситуации вокруг иранской ядерной программы, в решении других актуальных международных проблем.

Вопрос: Планирует ли российское Правительство отказаться от использования лицензионного программного обеспечения американского производства ввиду скандала с массовой слежкой американских спецслужб и возможности введения новых санкций, затрагивающих ИТ-сферу?

Д. Медведев: Сегодня американский софт действительно по многим позициям занимает фактически монопольное положение. Мы им пользуемся, как и во всём мире. Пользуются наши органы власти, компании, люди на своих персональных компьютерах. Всё было бы спокойно, если бы достоянием общественности не стали факты массовой слежки американских спецслужб за пользователями из других стран – от обычных граждан до глав государств и правительств. Это, мягко говоря, идёт вразрез не только со всеми общепринятыми нормами международного права, но и морали, если хотите. Кроме того, ряду наших предприятий, банков, нефтегазовых компаний ограничили доступ к специализированным IT-продуктам и решениям.

Полностью отказаться от импортного софта нереально, да мы этого и не планируем. Что мы планируем, так это ввести элементы регулирования в сфере государственных закупок. При наличии аналогов за государственные деньги будем закупать российские решения. Сегодня настраиваем для этого нормативную базу.

Одновременно мы реализуем план по импортозамещению программного обеспечения, выделяем в нём ряд перспективных направлений, включая бизнес-приложения, антивирусы, специализированный инженерный софт. При этом нам важно, чтобы отечественные продукты были конкурентоспособны. Только локальный рынок не сможет дать достаточный спрос, поэтому мы открыты для международной кооперации со всеми, кто заинтересован в своей технологической независимости. 

Интервью Дмитрия Медведева представлено на официальном сайте правительства России.