Наталья Водянова ругается по-английски: русский язык — для чего-то хорошего

Правила жизни российской супермодели и актрисы Натальи Водяновой.

У МЕНЯ ПРАКТИЧЕСКИ НЕТ ВРЕМЕНИ НА ЖИЗНЬ как таковую. Скорее, серия встреч, интервью и событий — но редко жизнь.

МОЙ ДОМ там, где мои дети. Сейчас это Париж.

КОГДА МНЕ БЫЛО СЕМНАДЦАТЬ, я уехала из Нижнего Новгорода в Париж. Там я жила год, и это был особенный год в моей жизни — год моего становления как модели. Я жила на 100 долларов в неделю, что для такого города, как Париж, конечно, мало. Около 50 долларов стоил недельный проездной на метро, 25 я тратила на еду — макароны и курицу, — а еще 25 откладывала. Когда потом я приехала в Нижний и привезла маме 200 долларов, она плакала навзрыд.

КУРИЦА ПРЕКРАСНО ГОТОВИТСЯ В МИКРОВОЛНОВКЕ. Я ее посыпала перцем-солью и полностью засовывала в микроволновку. Моей соседкой по квартире была модель, бразильянка. Она ела одни йогурты. Мы вообще не общались, потому что были с разных планет. Когда она видела эту курицу, она начинала меня ненавидеть.

КОГДА Я ЖИЛА В НИЖНЕМ НОВГОРОДЕ и продавала фрукты, тогда я работала по-настоящему. Сейчас это просто цветочки.

НЕ НАДО МНЕ ЗАВИДОВАТЬ. То, что для меня счастье, для кого-то будет абсолютным кошмаром. Кажется, если бы кто-то вошел в мое тело на один день, он сразу сказал бы: ну на фиг.

НЕ ДУМАЮ, что в России что-то колоссально изменилось за те 15 лет, что я здесь не живу. Что-то меняется, но глобальных изменений очень мало. Для той категории семей, из которой я вышла, изменилось немногое.

ЖИЗНЬ В РОССИИ мешала бы сейчас моей работе. Здесь я больше отвлекалась бы на индивидуальные истории, для меня это скорее проявление слабости. Помощь становится эффективнее, когда превращается в систему. Детей, которым мы помогаем — детей с особенностями развития, — нужно «вести» постоянно.

ПОЧЕМУ МЫ НАЗВАЛИ ДОЧКУ НЕВОЙ? Мы решили назвать ее в честь реки. Ну а какая еще река? Ока, что ли?

ЕСЛИ Я УДАРЮ СЕБЯ МОЛОТКОМ ПО ПАЛЬЦУ, я выругаюсь по-английски. Молотком по пальцу — это все-таки будет «фак». Русский язык — для чего-то хорошего.

Я БЫ ОЧЕНЬ ХОТЕЛА пообедать с Хиллари Клинтон. Она напоминает мне мою бабушку.

Я ПОЛУЧИЛА ПРЕМИЮ журнала Glamour «Женщина года» в прошлом году в Карнеги-холл. Это такая очень престижная премия, которую вручают за общественную работу. Полученную награду и свою речь я посвятила своей маме, которая в первый раз прилетела в Нью-Йорк. И вот, представляете, входит Хиллари Клинтон и садится в кресло впереди моей мамы, а прямо за ней сидит Анна Винтур. В этот момент у меня — может быть, первый раз в жизни — происходит абсолютное смещение миров. А потом, когда все закончилось и мы стали выходить, Хиллари подошла, пожала мне руку, обняла мою маму и сказала ей: «Вы такая сильная женщина, я вами восхищаюсь».

Я НЕ ЗНАЮ, когда наступает старость. Мне сложно ответить на этот вопрос, так как я вижу очень близких мне женщин, которым за семьдесят и которые живут полноценной жизнью. Я иногда даже думаю о том, что хочу побыть кем-то из них хотя бы один день. Просто попробовать, каково это. Но только один день, потому что мне нравится быть собой.

НАВЕРНОЕ, САМОЕ ПЕРВОЕ МОЕ ВОСПОМИНАНИЕ — это как двоюродная сестра держит меня у зеркала, а я смотрю в зеркало, и вдруг приходит понимание, что вот там — это я.

Я В ШКОЛЕ даже пионером не побывала, а то, что тогда еще и форму отменили, для меня было настоящей трагедией. Я до сих пор считаю, что форма — это очень важно. Для меня это было трагедией потому, что только в тот момент я поняла, что моя семья бедная. А до этого я была абсолютно как все.

Я НЕ СЛЕЖУ ЗА ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНЬЮ России и не имею права что-то на этот счет говорить. Чтобы рассуждать, нужно в это углубиться. Но я уверена: если я начну углубляться, то буду знать еще меньше.

Я ВСЕГДА С ИРОНИЕЙ ОТНОСИЛАСЬ к своей внешности. Не то чтобы я не считаю себя красивой. Лет с пятнадцати я начала понимать, что во мне что-то есть — просто по реакции людей вокруг. Я шла по улице и буквально чувствовала такие толчки — пуф! Это были взгляды людей. Не только мужчин, но и женщин.

ДА, Я ЦЕЛОВАЛАСЬ С ЖЕНЩИНАМИ. Я вообще восхищаюсь женской красотой и считаю, что женское тело гораздо красивее мужского. Это мое личное мнение. Например, я могу оказаться в полном ступоре от красивой груди.

ЕСТЬ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ МЕНЯ ПУГАЮТ в мужчинах. Особенно на лице — когда ты видишь обрюзглость и чувствуешь за этим неуважительное отношение к себе и своему организму. Это отвратительно, и это многое говорит о человеке. Мне это говорит о том, что, скорее всего, такое отношение распространяется и дальше — на то, что является этому человеку таким же родным, как и его тело, например жену и дом.

БЫЛ ЛИ У МЕНЯ МУЖЧИНА НА ОДНУ НОЧЬ? Да, таких ночей в моей жизни было две, и первая закончилась очень смешно, потому что закончилась, не совсем начавшись. Мы поужинали с молодым человеком. Сразу было понятно, как все будет, но, в принципе, было интересно. Мы пошли к нему. Он оказался горячим мужчиной, и вдруг я очутилась на четвереньках, и он страстно ударяет меня по попе. От неожиданности я вскрикнула, а он говорит: «Вот что тебе нужно!» Я на него смотрю, и вдруг мне становится ужасно смешно. А потом встаю и говорю: «Нет, это точно не то, что мне нужно». У меня было платье, которое очень легко снималось и очень легко одевалось обратно. Я надела его и ушла.

ВЧЕРА ПОД МОИМ ПОСТОМ В «ИНСТАГРАМЕ» какая-то женщина написала, что вблизи я страшна. Я ей пообещала, что не буду к ней приближаться.

ПОСЛЕДНИЙ РАЗ Я ПЛАКАЛА от радости. Я просто гуляла с Максимом (младший сын Водяновой. — Esquire) в парке. Была хорошая погода, пели птицы, он смеялся, а я ему пела песенку Красной шапочки. Если долго-долго-долго, если долго по дорожке... топать, ехать и бежать.

МЕНЯ СЛОЖНО УДИВИТЬ ЧЕМ-ТО. Я чувствую, что осталась тем же человеком, каким была 20 лет назад. Во многом благодаря тому, что меня сложно удивить.

ДУМАЮ, ЗАВИСТЬ всегда приносит один убыток. Щедрость — это лучшая инвестиция.

Я С ЮМОРОМ РАЗМЫШЛЯЮ О ТОМ, что, если смерть произойдет сейчас, со мной будет то же, что и с Мэрилин Монро. Она не успела состариться и всем надоесть, оставшись с нами навсегда. Думаю, то же самое случилось бы с моей благотворительной деятельностью: она продолжилась бы сама по себе, и это главное.

ОДНАЖДЫ МНЕ СКАЗАЛИ: у тебя ничего не получится, потому что у тебя брови домиком.