Копченые артефакты Папуа-Новой Гвинеи, или Жуткие тайны мумий Асеки

Здесь живет племя одного из коренных народов острова - ангу. И именно в Асеки были обнаружены свидетельства очень странного ритуала аборигенов — мумифицирования умерших методом копчения.

Этот необычный — и, с точки зрения чужаков, гротескный способ сохранения почивших предков - уже более 100 лет будоражит умы антропологов, писателей и кинематографистов.

Впрочем, далеко не всем удается отличить факты от вымысла.

Мумии в стране каннибалов

Чтобы выяснить, как возникла практика мумифицирования и почему племя ангу вообще сохраняло своих умерших в местности, где каннибализм считался нормой, я отправился в Лаэ — второй по величине город Папуа-Новой Гвинеи, пишет корреспондент BBC Travel.

Там я встретился с Малколмом Гатье, который работает гидом в компании, предлагающей туристам путешествия по стране на внедорожных мотоциклах.

Путь до территории ангу занял два дня. По дороге мы остановились переночевать в местечке Булоло, которое в 1930-х гг. было одним из центров золотой лихорадки.

По мере продвижения вглубь острова дороги становились все хуже — изматывающая череда размывов почвы, заполненных грязью рытвин и рек, для преодоления которых порой приходилось использовать долбленые каноэ.

Наконец мы добрались до Ангепенги - крупной деревни, расположенной примерно в 250 км на юго-запад от Лаэ.

Группа местных детей привела нас к площадке, с которой открывался вид на долину с высившейся над ней горой.

Это одно из нескольких десятков мест в Асеки, где находятся захоронения мумий, хотя со временем точное местонахождение большинства из них забылось.

Захоронение Ангапенги наиболее доступно для исследователей, поскольку находится на расстоянии относительно короткого пешего перехода от ближайшей дороги.

После того, как мы припарковали наши мотоциклы, к нам подошел мужчина, представившийся Диксоном и заявивший, что он является смотрителем захоронения.

Разговаривая на ток-писин, колоритном креольском языке, представляющем собой смесь немецкого, английского и местных меланезийских диалектов, он потребовал кругленькую сумму за возможность осмотреть мумии.

В конечном счете Готье удалось выторговать цену, которая устроила обе стороны, и мы в компании с увязавшейся за нами ребятней отправились в заключительный этап путешествия — непростой получасовой подъем сквозь заросли жгучей крапивы, покрытые паутиной.

Местами тропа была настолько крутой и заросшей, что нам приходилось продвигаться вперед на четвереньках. Потом мы вошли под сень тропического леса и приблизились к почти отвесной глиняной стене горы.

Там, в небольшом углублении в горной породе, и находились копченые мумии Асеки.

Хуже страшных снов

Внешний вид мумий превзошел мои самые страшные фантазии: покрытые слоем красной глины, в разных стадиях разложения, с иссохшими лоскутами кожи и мышц, прилипшими к костям скелетов...

У некоторых сохранились клочья волос на голове и ногти на скрюченных пальцах рук.

Выражение лиц покойных как будто сошло с экрана голливудского фильма ужасов — черепа скалились рядами нетронутых временем зубов, а из глазниц на нас взирали сохранившиеся глазные яблоки.

Один из женских трупов прижимал к груди копченое тельце ребенка.

Всего в данном захоронении находилось 14 мумий — размещенных на бамбуковом помосте в позах, имитирующих прижизненные, или свернутых калачиком на дне больших корзин.

Четыре мумии разрушились от времени, оставив груды костей — их черепа можно было разглядеть среди осколков бамбука на грязном полу.

Подобраться к мумиям вплотную оказалось непросто. Поблизости не было ни одного горизонтального выступа, на который можно было поставить ногу, и я постоянно терял равновесие.

Когда к захоронению поднялся Гатье, он поскользнулся и, чтобы удержаться на крутом склоне, уцепился за помост, чуть не сбросив при этом все содержимое храма в джунгли внизу.

Из документального фильма, снятого каналом National Geographic в Коке (еще одной деревне в районе Асеки), я знал, что мумии периодически перемещают в близлежащие поселения на реставрацию.

А Гатье рассказал, что лет 10 тому назад видел их на выставке в Лаэ, организованной региональным департаментом сельского хозяйства.

Меня потрясла мысль о том, что эти хрупкие и бесценные артефакты могли погрузить в кузов грузовика и везти 250 с лишним километров по разбитым проселочным дорогам.

Ведь даже просто находясь в захоронении, они могли пострадать от неуклюжих туристов, расхитителей гробниц и погодных явлений.

Достаточно было одной серьезной бури или оползня, чтобы навсегда их уничтожить.

Слухи и фантазии

Большинство из того, что мы знаем о мумиях ангу, основано на слухах, преувеличениях и фантазиях.

Даже у местных жителей нет единодушия по этому поводу — я разговаривал со смотрителем захоронения Диксоном, пастором Лоландом и школьным учителем по имени Наймас, и каждый из них рассказал мне свою версию происхождения ритуала копчения умерших.

Первое документальное свидетельство, относящееся к копченым мумиям, принадлежит британскому исследователю Чарльзу Хиггинсону и датировано 1907 г., то есть за семь лет до начала Первой мировой войны.

Диксон же уверял меня, что практика мумифицирования началась именно во время войны, когда племя ангу напало на первую группу миссионеров, прибывшую в Асеки.

По словам Диксона, в целях самообороны миссионеры застрелили его прадеда — одного из 14 умерших из осмотренного нами захоронения.

Этот инцидент, продолжал Диксон, вызвал череду убийств из мести, которые прекратились только после того, как миссионеры подарили аборигенам запас соли.

Ангу стали засаливать тела своих мертвых. Однако, если верить Диксону, продолжалось это лишь в течение жизни одного поколения, поскольку вторая волна миссионеров успешно обратила племя в христианство.

Лоланд и Наймас подтвердили, что ритуал засаливания умерших просуществовал до 1949 г., когда миссионеры прочно обосновались в Асеки.

Но, в отличие от Диксона, они утверждали, что мумификация практиковалась племенем ангу с незапамятных времен — только трупы не пересыпали солью, а коптили в течение нескольких месяцев в так называемом "доме духов".

Затем тела покрывали слоем красной глины, чтобы предохранить их от разрушения, и помещали в храмы в джунглях.

Наймас также отметил, что в этом регионе Папуа-Новой Гвинеи никогда не практиковался каннибализм.

Данное утверждение противоречит Хиггинсону, описывавшему в 1907 г. ангу как кровожадных дикарей, с удовольствием пожирающих внутренности умерших собратьев, пока те превращаются в копченые мумии.

Но если бы это описание соответствовало действительности, почему же аборигены не съели самого Хиггинсона — беззащитного иностранца-одиночку, открыто жившего среди них?

Перед тем как отправиться назад, я задал Диксону еще один вопрос: правдиво ли утверждение Хиггинсона (которое содержится практически во всех публикациях по теме, увидевших свет в последние 100 лет), что члены племени, занимавшиеся мумифицированием усопших, использовали взятый из трупов жир в кулинарных целях?

Лицо Диксона мгновенно исказила гримаса. "Tok giaman blo wait man! ("ложь белого человека")", - ответил он.

Что ж, некоторые тайны лучше оставить мертвецам.